Глагол, как самостоятельная часть речи

вставать – встать – стоять,
садиться – сесть – сидеть,
ложиться – лечь – лежать и т. д.
Второй элемент каждой тройки обозначает конечный момент этого процесса (конец, предел его), который в то же время называется результативностью, но глагол обозначает не только и не столько результат действия, сколько конец процесса и начало состояния, которое выражено в третьем элементе и представляет собой результат действия [Гловинская М.Я. Семантические типы видовых противопоставлений русского глагола. – 1982.].
В качестве семантического инварианта СВ предлагалась целостность действия (Л.П. Размусен, Ф. де Соссюр, А. Достал, Р. Ружичка, Ю.С. Маслов, А.В. Бондарко и другие). Понятие это от Л.П. Размусена до А.В. Бондарко изменялось по содержанию и в работе последнего трактуется следующим образом: «Целостность – это в известном смысле противоположность процессности… В действии как целом начало, середина и конец не выделяются, здесь все фазы слиты воедино» [Бондарко А.В. Вид и время русского глагола (значение и употребление). – М.: Просвещение, 1971.]. В последних работах целостность рассматривается как свойство глаголов СВ, которое не позволяет им сочетаться с фазовыми глаголами типа начать, продолжать, заканчивать и т. д.; другими словами, раскрытие содержания термина подменяется показом сочетаемостного проявления. А.М. Пешковский этот же факт рассматривал как точечность. Но у большинства глаголов СВ значение конца не совпадает с концом. Это подтверждается, в частности, и возможностью многих глаголов СВ сочетаться с наречиями постепенно, медленно и т. д.: постепенно замедлился, расширился и т. д.
Наиболее распространенной в современной лингвистике является точка зрения, согласно которой инвариантным значением глаголов СВ является предельность (Р. Якобсон, В.В. Виноградов, Н.С. Авилова, Е.А. Земская, М.В. Панов, А.Н. Тихонов и другие).
В Русской грамматике–80 эта идея выражена в следующем предложении: «Значение ограничения действия пределом свойственно всем глаголам совершенного вида» [Русская грамматика–80, ч. 1.]. Внутренний предел чаще всего представляется как некая критическая точка, по достижении которой действие, исчерпав себя, прекращается или превращается в новое состояние, ср.: переписывать – переписать, белить – побелить.
Понятие внутреннего предела близко к понятию законченного действия и характеризуется теми же недочетами, что и предшествующее.
Во-первых, существуют группы глаголов СВ, действие в которых не может быть доведено до предела (до конца). Это прежде всего глаголы, обозначающие изменения свойства или положения в пространстве: расшириться, побелеть, углубиться, ослабеть, охладиться, окрепнуть и под. В отличие от остальных предельных глаголов СВ они могут обозначать действие, совершающееся и после каких-либо событий, ср.: Цены повысились и повышаются.
Во-вторых, не подходят под это определение глаголы со значением начала действия (зацвёл, побрёл) и глаголы со значением мгновенного действия (вздрогнуть, стукнуть и под.). В Русской грамматике–80 о таких глаголах говорится следующее: «Глаголы совершенного вида могут выражать и такой предел, который ограничивает действие во времени, фиксирует его начало (запеть, заговорить), окончание (но не исчерпанность) (отговорить, отшуметь, отобедать), некоторый временной отрезок (полежать, постоять), ограничение действия одним актом его совершения (прыгнуть, крикнуть)» [Русская грамматика–80, ч. 1.]. Нетрудно заметить искусственность подгонки значения перечисленных глаголов под значение предельности. Недостатком этой теории является то, что понятия граница, предел сложны и во многом субъективны, не имеют формальных показателей.
Таким образом, общего (инвариантного) значения, объединяющего все глаголы СВ, не выделено. Логично, по нашему мнению, говорить о комбинации разных значений в каждом глаголе; например, глагол прочитать содержит в себе значения предельности, законченности, результативности и целостности; глагол толкнуть – значение мгновенного действия, целостности, законченности и т. д.