Э. Гилберт. «Есть, молиться, любить»
32
Очень важно читать газеты и для того, чтобы узнать, как поживает папа. В Риме о состо-
янии здоровья папы ежедневно сообщается в газетах, наряду с прогнозом погоды и расписа-
нием телепрограмм. Сегодня папа устал. Хотя вчера был бодрее. И завтра, по прогнозам, он
будет бодрее, чем сегодня.
Я чувствую, что попала в страну чудес для изучающих итальянский. Для человека, кото-
рый всегда мечтал говорить на этом языке, ничего лучше, чем оказаться в Риме, и придумать
нельзя. Как будто этот город создан специально для моих нужд. Здесь все говорят на этом
волшебном языке – дети, таксисты, даже актеры в рекламных роликах. Все словно сговори-
лись, чтобы обучить меня итальянскому. Пока я здесь, даже газеты издаются на итальянском, и
никто не против! В книжных лавках книги только на итальянском! Вчера зашла в такой мага-
зин и словно очутилась в зачарованном замке. Здесь все было на итальянском, даже «Гринч –
похититель Рождества». Я ходила вдоль полок и трогала корешки, надеясь, что те, кто видит
меня сейчас, думают, что я говорю по-итальянски. Как мне хотелось, чтобы этот язык открыл
мне свои тайны! Как будто мне снова было четыре года и читать я пока не умела, но умирала
от желания скорее научиться. Помню, как мы с мамой сидели в приемной врача, и я держала
журнал «Домашний очаг» прямо у лица, медленно переворачивая страницы и внимательно
глядя на строчки – пусть взрослые в комнате думают, что я в самом деле читаю. Впервые с тех
пор меня переполняло такое сильное желание
знать
. Я нашла книги американских поэтов с
английским текстом на одной стороне страницы и итальянским – на другой, и купила томик
Роберта Лоуэлла
8
и
Луизы Глюк
9
.
На каждом шагу я попадала на спонтанные уроки разговорной речи. Взять хотя бы
сегодня – сидела на скамейке в парке, и тут подошла маленькая старушка в черном платье,
примостилась рядом и начала что-то мне выговаривать. Я качала головой, молча и озадаченно,
потом извинилась и очень вежливо сказала по-итальянски: «Простите, я не говорю по-ита-
льянски». У старушки был такой вид, будто она хотела хлопнуть меня деревянной ложкой:
«Вы же понимаете!» (Забавно, но она была права. Именно это предложение я поняла.) Теперь
старушка захотела узнать, откуда я родом. Из Нью-Йорка, ответила я и в свою очередь спро-
сила, откуда она. Глупый вопрос – из Рима, конечно! В ответ на это я захлопала в ладоши, как
малый ребенок. Ах, Рим! Прекрасный Рим! Обожаю Рим! Какой красивый город! Старушка
скептически выслушала мои примитивные излияния, а потом в лоб спросила, замужем ли я.
Мой ответ был – разведена. Впервые я произнесла это вслух, и представьте, по-итальянски.
Старушка, разумеется, спросила: «
Perché?
» Почему? На этот вопрос мне было трудно найти
ответ – даже по-английски. Я замялась и наконец выдала: «
L’abbiamo rotto
» (Мы порвали).
Тут старушка кивнула, встала и зашагала к автобусной остановке через улицу. Села в
автобус и даже ни разу не обернулась, чтобы взглянуть на меня. Рассердилась, что ли? Я отчего-
то прождала ее на скамейке целых двадцать минут, вопреки здравому смыслу решив, что она
вернется и продолжит наш разговор, – но этого так и не произошло. Ее звали Селеста, а ита-
льянцы произносят это имя как Челеста – с отрывистым
ч
,
как в слове
cello
.
В тот же день я забрела в библиотеку. Библиотеки – моя страсть. Римская библиотека
оказалась старинной и красивой, в ней был даже садик, о существовании которого невозможно
было догадаться, если смотреть на здание с улицы. Садик был сделан в форме идеального квад-
рата, усаженного апельсиновыми деревьями, с фонтаном в центре. Я сразу поняла, что этот
фонтан станет главным претендентом на звание моего любимого: он не походил ни на один,
что мне доводилось видеть. Во-первых, он был не из мрамора, маленький, зеленый, мшистый,
древний фонтан, и напоминал косматый куст папоротника, из которого вытекают струйки.
(Вообще-то, он был в точности как тот букет из листьев, что рос вместо головы у человечка,
8
Роберт Лоуэлл (1917–1977) считается одним из ве личайших американских поэтов XX века.
9
Луиза Глюк (род. 1943) – американская поэтесса.
Э. Гилберт. «Есть, молиться, любить»
33
нарисованного для меня стариком индонезийцем.) Вода поднималась из
центра цветущего
куста и стекала по листьям с чудесным меланхоличным звуком, разносившимся по всему дво-
рику.
Я села под апельсиновым деревом и раскрыла книжку стихов, купленную вчера. Стихи
Луизы Глюк. Сперва прочла стихотворение по-итальянски, потом по-английски, но, увидев
вот эти строчки, замерла:
Dal centro della mia vita venne una grande fontana…
Из центра моей жизни забил большой фонтан…
Я
положила книгу на колени, дрожа и чувствуя, как все плохое отступает.