|
28. «Новий роман»: естетика та поетика
«НО́ВЫЙ РОМА́Н» — условный термин, обозначающий ряд близких друг к другу попыток преобразовать структуру прозы, предпринятых в 50—60-х гг. 20 в. во Франции Н. Саррот, А. Роб-Грийе, М. Бютором, К. Симоном, К. Мориаком и др. Расходясь в представлениях о том, какими путями надлежит осуществлять задуманную перестройку, они не образуют школы или течения в строгом смысле слова. Однако все эти писатели смыкаются в желании отмежеваться от своих непосредств. предшественников — экзистенциалистов, вернувшись к заветам дальних предтеч — М. Пруста и Дж. Джойса, и все они разделяют мысль о принципиальной исчерпанности традиционного романич. повествования, каким оно сложилось еще в пору Бальзака. В своих программных текстах Саррот («Эра подозрений», 1956), Роб-Грийе (ст. «Путь будущего романа», 1956; «Природа, гуманизм, трагедия», 1958), Бютор (ст. «Роман как искание», 1956; «Поэзия и роман», 1961), К. Мориак («Современная алитература», 1958), метя, в частности, в концепцию «завербованности писателя», выдвинутую Ж. П. Сартром, провозгласили полную несовместимость и взаимную непричастность своей личной гражд. позиции и лит. творчества. Последнее они хотят очистить от малейших примесей политики, морали, идеологии, даже метафизич. раздумья, полагая, что за рабочим столом писатель избавлен от служения чему бы то ни было, кроме своего самодовлеющего дела, и обязан отрешиться от забот о насущной злобе дня, об историч. судьбах общества, к-рые могут одолевать его в повседневности или тогда, когда он занят, скажем, журналистикой. Подобная духовная изоляция и аскетич. самообуздание рассматриваются как способ освободиться от предвзятости посылок и заранее заданного нравств. пафоса, с тем чтобы сосредоточиться не на жизненном «уроке» книги, пусть даже он вытекает из рассказанного исподволь, без публицистич. проповедничества, а на познании — как можно более «чистом» — тех сторон жизни, доступ к к-рым до сих пор оставался закрыт для писателей из-за их пристрастия к «учительству» и приверженности к устаревшей манере повествования. Кризис романа к сер. 20 в., согласно этому диагнозу, — это кризис его познавательной способности; его веками выработанное технич. оснащение обветшало и больше не соответствует уровню совр. знаний о вселенной и бытии, о личности и человеческих коллективах, о сознательном и бессознательном в психике, об астрономическом и житейски относительном времени и т. д.
Основная же помеха, с каждым днем усугубляющая «склероз» традиц. прозы, усматривается в романическом персонаже с его строго очерченным характером и особой судьбой. Социальный облик человека, его неповторимый психич. склад, привычки ума, привязанности, убеждения, поступки — все это, заявляет Саррот, вещи столь зыбкие, столь двусмысленные и обманчивые и к тому же настолько приевшиеся читателю, что романисту ныне лучше ими вовсе пренебречь, обратившись к иным, более важным и пока неизвестным областям существования. Исходя из этого смертного приговора герою — всего лишь «грубой этикетке», «условной вырезке из ткани» жизни — каждый «неороманист» делает через всю эту жизненную ткань свой собственный особый «разрез» и скрупулезно исследует его, оставляя на долю персонажа и сюжета сугубо служебную функцию — быть простой точкой опоры для послед. анализа. Саррот погружается в толщи душевного подполья, где течет, по ее словам, родственная всем на свете «магма» подсознат. чувствований; агностик Роб-Грийе, изверившийся в истинности каких бы то ни было толкований, напротив, с механич. педантизмом геометра ведет инвентарную опись поверхностей, и у него даже люди предстают очередной вещью в одном громадном словесном натюрморте, зачастую переходящем в жутковатую навязчивую галлюцинацию; Бютор с каждой очередной книгой все тщательнее разрабатывает жанр полифонич. текстов-панорам, в к-рых мысли, воспоминания, монологи, разговоры, зарисовки, эссе сливаются в умело построенные композиции, призванные схватить дух целых цивилизаций и культур; Симон и К. Мориак, ломая и дробя хронологич. ход происшествий на мельчайшие эпизодики, пропущенные сквозь призму прихотливой памяти, затем сращивают их заново в одну общую мозаику, к-рая организована согласно структуре воспринимающего и припоминающего сознания и своей искусств. монолитностью словно бросает вызов быстротекущему времени, всему преходящему. И во всех случаях универсализм притязаний обнаруживает свою изнанку — частичность, дробность, произвольную узость ви́идения жизни, а обещанное распахивание неизведанных ее пластов оказывается лабораторной фетишизацией одного более или менее удачно найденного приема.
Далекие от того, чтобы отыскать выход из кризиса заруб. прозы, «неороманисты», сами взращенные на почве кризиса бурж. мышления, к-рое ныне уже не в силах охватить природу, историю и человека в цельной, сложной полноте их взаимопритяжений и взаимоотталкиваний, возводят в культ саму по себе мыслительную обработку материала безотносительно к его подлинному строению. Их эксперименты заводят совр. франц. прозу в тупик самодовлеющей писательской технологии, после чего их преемникам-структуралистам (Ф. Соллерс и др.) не остается ничего иного, как трудиться над «предроманами» — полуэссе-полуроманами о самой возможности, точнее невозможности, писать роман.
Эстетика «нового романа». Новый роман (или "антироман") - понятие, обозначающее художественную практику французских писателей поставангардистов 1950 - 1970-х гг.
Лидер направления - французский писатель и кинорежиссер Ален Роб-Грийе. Основные представители Н. р. - Натали Саррот, Мишель Бютор, Клод Симон.
Писатели Н. р. провозгласили технику повествования традиционного модернизма исчерпанной (см. принципы прозы ХХ в.) и предприняли попытку выработать новые приемы повествования, лишенного сюжета и героев в традиционном смысле. Писатели Н. р. исходили из представления об устарелости самого понятия личности как оно истолковывалось в прежней культуре - личности с ее переживаниями и трагизмом. Основой художественной идеологии Н. р. стали "вещизм" и антитрагедийность.
Н. р. - последняя предпостмодернистская попытка жестко организованной технически прозы, и хотя бы этим он родственен традиционному модернизму. Постмодернизм отказался и от этой технической сложности.
Do'stlaringiz bilan baham: |
